И. Л. Солоневич отлично подсмотрел душу-душеньку Европы и европейского капитализма: «В немецких деревнях не купаются в реках и прудах, не поют, не водят хороводов, и добрососедскими отношениями не интересуются никак. Каждый двор – это маленький феодальный замок, отгороженный от всего остального. И владельцем этого замка является пфениг – беспощадный, всесильный, всепоглощающий пфениг».
И вот эту душу-душеньку капитализма наша «либеральная общественность» постоянно пыталась насадить в России на протяжении веков (начиная с Петра Первого, вырвавшего дворянство из народа и приравнявшего крестьян к холопам с вытекающими отсюда последствиями). Три буржуазные революции (1905, 1917 и 1991 гг.) были брошены на сие «благое» дело. Удалась лишь Третья.
И что же выяснилось? Капитализм разрушает наше естество и нашу культуру. Он убивает государство. Ибо он дробит общество на атомы, склеивая одновременно эти атомы в противоестественные группы. Россия, не знавшая национализма по-европейски, получила его. Россия, не ведавшая о правах различных меньшинств -- правах ради которых следует угробить чаяния и жизнь большинства, -- получила и эту проблему. А где пышный цвет новейших технологий? Где повышение уровня жизни подавляющего числа жителей страны? Где хотя бы уважение в мире? Где рост нравственных и образовательных начал в народе? Капитализм и либерализм не дали ничего, а взамен попросили всего-навсего душу. Но без души существует только нечисть и нежить. Бездушные государства и народы обречены распадаться и самоуничтожаться. Третья буржуазная революция 1991 года предоставила нам права лишь на это.
Пора понять, что капитализм – фантом, а его либеральная идеология – иллюзия. И пересмотреть итоги последней революции, пока не поздно, ибо мир отказывается от капитализма и переходит к чему-то иному (хорошему или плохому неважно). А мы застряли в междумирье и сосредоточились на фантомных болях, порождённых «тем, чего не может быть».
И ещё. Не вспомнить ли нам слова М. Н. Каткова: "Наша интеллигенция выбивается из сил показать себя как можно менее русской, полагая, что в этом-то и состоит европеизм. Но европейская интеллигенция так не мыслит. Европейские державы, напротив, только заботятся о своих интересах и нимало не думают о Европе. В этом-то и полагается все отличие цивилизованной страны от варварской. Европейская держава значит умная держава, и такая не пожертвует ни одним мушкетёром, ни одним пфенигом ради абстракции, именуемой Европой. Никакая истинно-европейская дипломатия не поставит себе задачей служить проводником чужих интересов в делах своей страны. Наше варварство заключается не в необразованности наших народных масс: массы везде массы, но мы можем с полным убеждением и с чувством достоинства признать, что нигде в народе нет столько духа и силы веры, как в нашем, а это уже не варварство... Нет, наше варварство – в нашей иностранной интеллигенции. Истинное варварство ходит у нас не в сером армяке, а больше во фраке и даже в белых перчатках... Эти господа не понимали, что Европа есть только удочка для их варварства, и что если наши противники влекли нас на суд Европы и заставляли нас подчинять ей интересы нашего Отечества, то этим требовалось только, чтобы мы с религиозным трепетом и благоговейно приносили самое дорогое для нас в жертву нашим врагам. С нами не церемонятся. Наше варварство эксплуатируют и не скрывают того, с уверенностью, что мы не поймем обмана и тогда, когда увидим его".
С печальным праздником – очередной годовщиной Августовской революции, товарищи! (А.Гончаров)